ПЕРСИДСКИЕ ВАРИАНТЫ ЛЕГЕНДЫ О ФЕНИКСЕ
"К Нему ваше возвращение, всех, по обетованию Аллаха истинному. Вот Он начинает творение, потом повторяет его, чтобы воздать тем, которые уверовали и творили благое, по справедливости" - гласит Коран (Сура. X, 4). Это положение намекает на вечное повторение космогонического акта, что делало возможным возвращение мертвых к жизни и поддерживало надежду верующих в воскрешение плоти. Сведения о птице 'актус в персидской космографии заимствованы из византийской традиции. Однако, по сравнению с исходным вариантом сказания о фениксе, появляются новые подробности: эта птица многочисленна, хотя все ее особи мужские. "Есть птица, которую румы называют 'актус. Живет она на востоке, все особи мужские, самок среди них не бывает. Когда она хочет, чтобы у нее появился птенец, она идет и собирает большое количество коричного дерева. [Потом] размахивает с силой крыльями и бьет клювом по древесине, пока не появится огонь. Тогда она ложится в огонь, сгорает и превращается в золу. Некоторое время спустя [золу] польет дождь, в золе появится несколько гусениц. [Постепенно] они увеличатся в размере, [у них] прорежутся перышки, и появится [птица] 'актус. Птица эта живет пятьсот лет. После того она таким образом сжигает себя" ("Чудеса мира". 167). В поэме "Язык птиц" Алишера Навои (XV в.) птенец птицы феникс, рождающийся из пепла, уподобляется саламандре: "А в птенце, что, как уголь, из пепла явился, / Саламандрой, что в жаре окрепла, явился, - / Все, что было той птице и в славу, и в честь, / В нем за нею вослед проявилось, как есть".
Василий Кесарийский упоминает в "Шестодневе" птиц, которые размножаются без совокупления. Согласно Гораполлону (Об иероглифах. 1. 2), в породе египетских воронов нет мужских особей. "Многие породы птиц для зачатия не имеют нужды в сообщении с самцами; но у других неосемененные яйца бывают бесплодны. О коршунах сказывают, что они большей частью рождают детей без взаимного сообщения, и при всем том бывают весьма долговечны; ибо жизнь их часто продолжается даже до ста лет. И сей случай из истории птиц возьми себе на заметку, чтобы, когда увидишь посмеивающихся нашему таинству, будто бы не возможно и несовместно с природою родить Деве, сохранив неоскверненным свое девство, мог ты произвести себе на мысль, что благоугодно было Богу юродством проповеди спасти верующих, (1 Кор. 1:21)" {Василий Великий. Шестоднев, с. 149).
В иранской мифологической традиции имеется фантастическая птица кикнос (греч. - 'лебедь'). Как показал А. Е. Бертельс, в ее образе слиты античные представления о лебеде и фениксе. В словаре "Бурхан-и кати" сказано: "Кикнос [...] на румийском языке - птица необыкновенно дивной окраски, с прекрасным голосом. Говорят, что в ее клюве - триста шестьдесят отверстий, и она садится на высокую гору против ветра, и из ее клюва [тогда] исходят самые удивительные звуки; по этой причине туда слетается много птиц. Некоторых из них [кикнос] хватает и пожирает. Говорят, [кикнос] живет тысячу лет, и когда проходит тысяча лет и жизнь ее приходит к концу, она собирает много дров и садится сверху, и начинает петь, и приходит в экстаз, и начинает так бить крыльями, что из них вылетает огонь и попадает на дрова, и [птица] с дровами вместе сгорает, и из ее пепла появляется яйцо, а пары у [кикноса] нет. И музыку познали из ее напевов". Феникса и лебедя сближает приобщенность этих птиц к космическим сферам и знание о сроке собственной кончины.
Завершим тему рассказом Элиана: "То, что лебеди славятся своим пением, - общеизвестно. Я не слышал их песен; вообще, может быть, это не довелось никому, и все принимают на веру, что лебеди поют. Считается, что голоса этих птиц особенно прекрасны и сладкозвучны перед концом жизни" (Элиан. Пестрые рассказы. 1. 14). "У лебедя есть величайшее преимущество перед человеком: он знает, когда придет конец его жизни, и от природы наделен прекраснейшим даром - с легким сердцем принять его; ибо он уверен, что в смерти нет ничего болезненного или горестного, люди же пугаются неизвестного и считают ее худшим из зол. И так легко бывает у него на душе, что даже при своей кончине он поет, как бы заводя себе погребальную песнь" (Элиан. О природе животных. VI. 34)107.